(Tribunus @ Jun 30 2006, 05:04 AM) А я вот как раз и хотел противоположенную точку зрения.
Ты в самом деле считаешь "это"-точкой зрения?Мне жалко твои уши,Триб-не превращай их в мусорный ящик.

Напомним, что нынешняя Азербайджанская Республика не является правопреемницей Азербайджанской ССР и поэтому она не может претендовать в абсолютном, не терпящем никакого контраргумента смысле на всю территорию бывшей Аз.ССР.

Таким контраргументом в правовом смысле выступает «эффективный контроль» НКР (с учетом правовой безукоризненности самого факта создания республики на основе референдума от 10 декабря 1991 г.) над теми своими историческими территориями, над которыми ни Азербайджанская Демократическая Республика (АДР) «образца 1918-1920 гг.», ни Азербайджанская Республика «образца 1990-х – 2000-х гг.» никогда такого контроля не осуществляли, равно как и не имели тех легитимно установленных или признанных международным сообществом границ, на которые в настоящее время предъявляет претензии руководство Азербайджана.

В частности, напомним, что образованная в 1918 г. в результате турецкой агрессии в Закавказье и впервые появившаяся на политической карте АДР предъявила необоснованные территориальные претензии ко всем соседним государствам на территории от Баку до Батуми, представив в 1919 г. в Лигу наций соответствующий документ.

Однако Лига наций не посчитала эти претензии АДР законными (что явилось главной причиной отказа Лиги де-юре признать АДР) и данное государство покинуло политическую карту мира без международно признанных и легитимных границ. Азербайджанская Республика, провозглашенная в 1991 г., фактически вернулась к правовым реалиям 1918-1920 гг., тем самым став правопреемницей государства, не имевшего международно признанных границ, и соответственно, каких либо прав на территории, ныне находящиеся под юрисдикцией НКР.

Более того, даже принятие Азербайджана в ООН, ОБСЕ и ряд других международных организаций (равно как и остальных постсоветских государств) явилось следствием инерции международной правосубъектности СССР и не предполагало какого-то признания этими организациями тех границ и территорий, на которые сейчас предъявляет права официальный Баку.

Вместе с тем, правовые последствия полного изгнания армянского населения с территорий, на которых ныне осуществляется государственно-правовой суверенитет АР («внутренняя агрессия») и последовавших за этим действий по планированию, подготовке, развязыванию и осуществлению открытых военных действий против НКР в нарушение норм международного гуманитарного и в целом международного права («внешняя агрессия»), с очевидностью свидетельствуют в пользу первоочередной необходимости восстановления в своих законных правах лиц, в наибольшей степени пострадавших от указанных последствий.

От внутренней агрессии Азербайджана пострадали лица, пребывающие ныне в неопределённом правовом положении, тяжёлом социально-экономическом состоянии и лишённые правовых средств защиты своих нарушенных прав и свобод.

Находясь за пределами территории бывшей Аз.ССР, они, тем не менее, имеют основанное на международных принципах и нормах право на возвращение в места своего изгнания, в условиях безопасности, с возмещением понесённого ими материального ущерба и восстанавливаемости в своих личных, политических и социально-экономических правах и свободах.

Возвращение с обеспечением всех указанных условий в объективных реалиях нынешней армянофобской позиции Азербайджана по отношению к своим бывшим гражданам возможно, осуществимо и эффективно по всем параметрам (безопасность, политико-правовая восстанавливаемость статуса, социально-экономическая поддержка со стороны государства и т.д.) только на территориях нынешнего осуществления государственно-правового суверенитета НКР.

Таким образом, международно-правовая ответственность АР за осуществлённую на территориях её нынешней суверенности внутреннюю агрессию будет иметь материальную наполняемость в виде не препятствования осуществлению мероприятий по возвращению изгнанных армян на данные территории, предоставлению гарантий по не возобновлению агрессивных действий по отношению к данным лицам и выплате компенсаций за оставленное на её территории имущество изгнанных лиц, возвращающихся на территорию бывшей Аз.ССР, где ими была брошена практически вся нажитая движимая и недвижимая собственность.

В данном случае налицо «мягкая» международно-правовая ответственность АР, ибо от неё требуется лишь предоставление гарантий безопасного проживания на находящихся под юрисдикцией НКР территориях возвращающихся лиц и выплате им определённой компенсации. Впрочем, очевидно, что основная тяжесть решения вопросов и соответствующая ей ответственность по организации, реализации и эффективной интеграции возвращающихся лиц ляжет на государственные органы НКР.

Не имея абсолютно никаких встречных шагов со стороны властей АР в вопросе совместных усилий по восстанавливаемости прав изгнанных лиц, преодолению их бедственного социально-экономического положения, улучшению их материального положения и созданию условий для их нормальной жизнедеятельности, власти НКР могут взять на себя основной груз по устранению продолжающейся несправедливости в отношении данной категории лиц.

Это тем более важно и закономерно, поскольку формальным поводом для старта этнических чисток армян по всему Азербайджану стало движение армян бывшей НКАО в защиту своих попранных прав. За независимость НКР заплатили своими жизнями и имуществом тысячи армян Азербайджана, что накладывает весомые морально-правовые обязательства на НКР по отношению к этим людям.

Реституция со стороны АР может иметь «пассивный» характер, что подразумевает её «непротивленческую» позицию по отношению к возвращению изгнанных лиц на те территории Низинного Карабаха, где по суждению главной ответственной стороны за осуществление возвращения, расселения и эффективной интеграции в лице НКР могут быть обеспечены условия для нормальной жизнедеятельности переселяющихся.

Международно-правовая ответственность Аз.ССР за внутреннюю агрессию по отношению к армянам, проживавшим на территории этой советской республики и АР за внешнюю агрессию по отношению к народу НКР по доброй воле последней может быть сведена к: 1) предоставлению со стороны нынешних и последующих властей АР гарантий по невозобновлению, неосуществлению и не поощрению любых действий, так или иначе отрицающих право армянского населения бывшей Аз.ССР на создание собственного демократического государства; 2) не препятствованию возвращению, расселению и интеграции переселяющихся лиц на те территории, где власти НКР готовы взять на себя главную ответственность за обустройство возвращающихся на территории бывшей АзССР лиц; 3) предоставление в пределах имеющихся возможностей, но в обязательном порядке материальных средств и финансовых ресурсов для обустройства возвращающихся лиц, что будет расцениваться как определённая компенсационная мера (в виде репарации и реституции) со стороны АР за оставленное на её территории в период существования Аз.ССР имущество изгнанного армянского населения, которое на тот момент имело республиканское гражданство АзССР и соответственно, не подвергнувшись изгнанию, могло бы получить статус гражданства АР; 4) не препятствование выражению воли возвращающегося населения в вопросе выбора своего политико-правового статуса, связывающего его с определённым государством (выбор гражданства); 5) не использование в дальнейшем каких-либо действий, могущих поставить под сомнение обязательность вовлечения НКР во все вопросы регионального характера, по всем параметрам политического, социально-экономического, гуманитарного развития, недопущение действий, направленных на изоляцию НКР и дружественных ей стран от равноправного, взаимовыгодного и мирного участия в тех проектах, в которых они заинтересованы и в которых без их участия невозможно обеспечить необходимый уровень эффективности осуществляемых проектов, в какой бы сфере они не имели место – от военно-политического сотрудничества до экономического взаимодействия.

В случае невосприимчивости АР к указанной мягкой объективации её международно-правовой ответственности, НКР может оставить за собой право на более жёсткую позицию, вплоть до своего рода репрессалий в отношении Азербайджана, ссылаясь на следующую международную политико-правовую аргументацию.

В современном международном праве важным видом уступки территории является территориальное изменение в результате лишения агрессора части его территории, если эта территория систематически использовалась в качестве удобного плацдарма для нападения на прилегающие государства. Подобные изменения предстают как форма ответственности государства за тягчайшее международное преступление - агрессию, как мера, направленная против ее повторения.

Данное изменение в международно-правовой практике называется адъюдикацией - присуждением территории по решению арбитража или международного суда. Адъюдикация является правомерным способом приобретения территории, так как должно предполагать, что государства имеют достаточные правовые основания на владение данной оспариваемой территорией.

Ярким историко-правовым прецедентом адъюдикации служит решение стран антигитлеровской коалиции, когда на основании Потсдамской декларации 1945 г. была ликвидирована бывшая территория фашистской Германии - Восточная Пруссия, чтобы она «никогда не угрожала своим соседям». Тем самым, ответственность государства-агрессора по современному международному праву включает и такие меры в отношении агрессора, «которые могут выражаться, в частности, в отторжении части его территории с целью предотвращения агрессии в будущем».

В случае с Азербайджаном понятие адъюдикация действует в ее неполном международно-правовом смысле, так как АР не является правопреемницей Аз.ССР и уже не может претендовать на всю ее бывшую территорию, в том числе на районы, которые активно использовались в ходе агрессии против народа Нагорного Карабаха и на которые в настоящее время распространяется юрисдикция НКР.

Политическая ответственность Азербайджана за агрессию против народа НКР, а также необходимость достижения долговременного мира и формирования стабильной системы региональной безопасности Южного Кавказа подразумевают также создание действенных политических и военно-политических механизмов и гарантий урегулирования карабахского конфликта.

От того, насколько эти механизмы реалистичны и реализуемы, причем не только в контексте краткосрочного урегулирования карабахского конфликта, но и с точки зрения становления новой системы безопасности Южного Кавказа, зависят перспективы долгосрочного мира в регионе.

Сергей Минасян