Русская женщина, вышедшая замуж за мусульманина Елена Ефимовна Векилова, писала Толстому, что ее сыновья желают принять Ислам, и спрашивала совета, как быть. Он отвечал: «Что касается до самого предпочтения магометанства православию..., я могу только всей душой сочувствовать такому переходу. Как ни странно это сказать, для меня, ставящего выше христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия. Так что, если человеку поставлено только два выбора: держаться церковного православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтет магометанство с признанием одного догмата, единого Бога и Его Пророка, вместо того сложного и непонятного в богословии - Троицы, искупления, таинств, святых и их изображений и сложных богослужений... Ясная Поляна, 15 марта 1909».
6 (19) ноября 1910 Толстой произнес последние слова, обращенные к собравшимся у его постели близким: "...Пропасть народу, кроме Льва Толстого, а вы смотрите на одного Льва... Мужики так не умирают..." И уже в полузабытьи: "Люблю истину..." Потрясающая сцена и удивительные слова! Не стоит уподобляться тем, кто неблагоговейно относится к тайне веры, к тайне личности и перехода в мир иной великого мыслителя и писателя. Скажем прямо: Аллаху алим – это ведомо лишь Всевышнему! И не будем искать определенного ответа на вопрос – с каким вероубеждением пересек Лев Николаевич последнюю черту.