(Пэтро @ Jan 20 2007, 08:53 PM) В моем мировосприятии нет места никаким высшим силам... Ну и где тут нужда подражание и.т.д.?

Религия действует кнутом и пряником.. :

"Хочешь после смерти попасть в рай? А? ну подумай в Рай!! ну? Что совсем не хочешь? НУ тогда сцуко в Ад тебе дорога. Будешь гореть сизым пламенем...

А вт петров посмотри умница... Он в церковь ходит... Молится....Постится.. Причащается... Вот этот точно в Рай попадает... А не такая гнида как ты... Атеист хренов... Еще не передумал? Щас тебе молнией шибану.... Ладно не буду палицца. живи там... Но попадешь в АД..."
Пэтро, ничего подобного я не писал, ни про ад, ни про рай, ни про церковь. Или ты думаешь, что дорога в рай лежит только через поклонение и раболепие перед Богом? Это похоже на то, как буд-то верующие только и делают, что бесконечно просят Бога, ну пусти в рай, ну пусти, ну пожалуйста..

Короче, все это бред. Человеком надо быть.

http://rus-crisis.ru/modules.php?op=modloa...rticle&sid=1631

Исторический путь становления капитализма далек от легенды о свободной конкуренции свободных индивидов, из которой якобы вырастает капиталистическая экономика и политическая демократия западного типа.
В условиях глобализации по западному сценарию и мощного политического, идейного, экономического и силового давления, оказываемого западной цивилизацией на весь мир, может сложиться впечатление о неотвратимости капиталистического пути развития. Между тем, мы шли альтернативным путем, который был представлен динамикой жизни Советского Союза, не получившей должного теоретического осмысления. Желание выстраивать некапиталистическую альтернативу общественного развития вновь и вновь требует обращения к анализу общественной жизни, генезиса общества и его исторических перспектив. В условиях глобализации не только не теряет своего значения, но и еще более актуализируется вопрос о генезисе капитализма .


Интересный материал для обсуждения названной проблемы дает трехтомное сочинение Ф. Броделя, который в подробностях исследует становление европейского капитализма в рамках своей концептуальной модели. Французский историк выделяет три уровня экономической жизни, именно, материальную цивилизацию, ограничивающуюся локальными обменами, рыночную экономику и капитализм, как непроницаемый высший этаж последней. Согласно версии Ф. Броделя рыночная экономика есть экономика обменов и, как он показывает в своем исследовании, есть много общего в развитии и формировании структур и средств рыночных обменов в разных регионах мира. Капитализм, как полагает французский историк, возникает на вершине рыночной пирамиды как искажение процессов обмена в пользу ограниченных групп, находящихся на этой вершине. Указанная сторона исторического процесса более всего привлекает внимание историка. Однако становление капитализма не сводится к появлению и возрастающему экономическому доминированию этих групп. Для утверждения капитализма как общественной системы должны были произойти изменения в обществе, позволившие подобным группам - проводникам капиталистической экономики - навязать обществу определенный мир ценностей, а также соответствующее общественно-политическое устройство. Точнее сказать, становление нового общественного порядка не было делом одних лишь названных групп. Сами по себе они не могли бы навязать новое общественное устройство. Становление капитализма было процессом многофакторным , но активная роль крупной торговли и новых финансистов здесь несомненна. Можно указать, вслед за Ф. Броделем, на некоторые характерные социальные процессы, способствовавшие становлению капитализма.


С экономической стороны рост и распространение капитализма предстает как становление "денежной экономики", т.е. экономики, которая направляется денежными потоками, и главной целью которой является рост капитала, вовлеченного в оборот. Крупная оптовая торговля и торговля на дальние расстояния становятся главной ареной сколачивания больших состояний. Люди, втянутые в эти процессы и добивавшиеся успеха, не могли не стремиться к повышению своего социального статуса, как и статуса того дела, которым они занимались. На этой основе выстраивались "встречные процессы", совершавшиеся в элитах общества. С одной стороны, обогащающийся слой стремился войти в традиционную элиту, и это ему в определенной степени удавалось. С другой стороны, соединение старой и новой элиты шло через втягивание традиционной элиты в коммерческие дела. Этот процесс получал "культурное" оформление. Ф.Бродель отмечает: "Во Флоренции, что вскоре станет Флоренцией Медичи, никто не будет удивляться тому, что купцы - друзья гуманистов, что некоторые среди них хорошие латинисты, что они хорошо пишут и любят писать, что "Божественную комедию" они знают от корки до корки, так что ударяются в реминисценции в своих письмах, что они создали успех "Ста новеллам" (Cento Novelle) Боккаччо, что они полюбили изысканное сочинение Альберти "О семье" ("Della Famiglia"), что они борются за новое искусство, за Брунеллески против средневекового Гиберти, в общем тому, что купцы несут на своих плечах значительную долю той новой цивилизации, представление о которой вызывает у нас слово "Возрождение" .


Многообразие социальных процессов, с которым связано растекание капитализма с торговых высот на все общество, не исчерпывается этим кратким замечанием. Начавшееся в эпоху "Возрождения" выстраивание взаимоотношений капитала и общества, как и внутренняя перестройка общества, сопровождались множеством мелких и крупных конфликтов. Важно, что в обществе формировалась и укреплялась новая элита, исповедующая "денежное мышление", т.е. направляющая свои усилия на рост капитала и на свое встраивание в европейское общество. Подобные процессы происходили и в других обществах, но капитализм как общественная система укрепился только в Европе. Следует признать, что исключительную роль в признании европейским обществом новых ценностей, открывших дорогу к укреплению капитализма и капиталистического мышления, сыграла Реформация. Здесь нельзя согласиться со скептицизмом Ф. Броделя, высказываемым им в адрес М.Вебера . Масштабный переворот в сознании, открывший дорогу становлению мировоззрения капиталистического общества, был бы невозможен без Реформации. Она сакрализовала процесс накопления как ценностную доминанту жизни, в то время как в традиционных обществах обогащающаяся купеческая и финансовая элита не могла получить масштабного идейного, экономического и политического контроля над обществом. Структуры традиционного общества были достаточно сильны, чем и предотвращалось размывание традиционной элиты .


В рассмотрении процесса становления европейского капитализма особый интерес представляет выявление роли государства, на которую обращает внимание Ф. Бродель. Если Реформация осуществила мировоззренческий переворот и легализовала в общественном сознании ценности капиталистического накопления, то другим инструментом становления капитализма явилось, несомненно, государство . Его содействие можно видеть в протекционизме, оказываемом торговле на дальние расстояния, и в участии в процессах колонизации, ставших одним из важных оснований становления европейского капитализма. Без протекционистских мер государства существование крупных монополий вроде Ост-Индской компании было бы невозможно . Более того, государство сближается с капиталом в процессах получения доходов и ведения собственных финансов. Примером, на который указывает Ф.Бордель, явилась финансовая революция в Англии, проведенная государством: "Во всяком случае, после революции 1688 г. в Англии все активизировалось. Там утверждается мощный государственный кредит на "голландский манер"; основание Английского банка, это удавшееся смелое предприятие 1694 г., стабилизируется рынок государственных ценных бумаг и придает дополнительный импульс делам" .


Существовали разные пути взаимопроникновения капитала и государства. На один из них было указано выше: это своеобразная социальная мобильность элиты, втягивавшейся в капиталистические предприятие . В конечном счете успех капитализма был бы невозможен без содействия государства, завершившегося подчинением государства капиталу и создания ситуации, при которой государство цепко стоит на его страже. В ряде случаев это совершалось в ходе громких революций, устранявших одну элиту, и ставящих на ее место другую элиту. Процессы такого рода по большей части были подготовлены предшествующими стадиями развития, в частности, размыванием традиционной элиты и процессами в сознании европейского общества, готового принять ценности, которые защищала новая элита.


В других регионах мира социальные процессы такого рода блокировались социальными структурами крепкого традиционного общества. Например, китайский капиталист (финансист) 17-18 вв. не мог и мечтать о том влиянии на государственную власть, какую имели представители названной социальной группы в Европе. Традиционное государство и традиционное общество защищали себя и делали это в первую очередь через государственную власть и государственную элиту. Ф. Бродель пишет об элите китайского общества: "В Китае бюрократическое общество перекрывало китайское общество единым практически неразрывным высшим слоем, который в случае необходимости восстанавливался как бы сам собой. Никакая группа, никакой класс не могли приблизиться к громадному престижу получавших специальное образование мандаринов. Эти представители порядка и общественной морали не все были совершенством. Многие мандарины, в особенности в портах, вкладывали деньги в дела купцов, которые охотно покупали их благосклонность. : Но сын мандарина не часто становился мандарином же. Семейное восхождение рисковало прерваться в единый миг. Ни богатство, ни могущество мандаринов не закреплялось без помех в потомстве господствующих семейств" .


Французский историк показывает, что капитализм изначально стремился к привилегиям и монополизму , в чем ему способствовало государство, без покровительства которого трудно представить себе могущество, например, Ост-Индских или Вест-индских компаний. Этим обстоятельством не отменялось существование рыночной конкурентной среды, которая сохранялась на среднем этаже, выше которого выстраивался капитализм, стремившийся по мере сил поставить эту среду под свой контроль . Касаясь работы В.И.Ленина об империализме как высшей стадии капитализма, в которой В.И. Ленин отмечает, что монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, Ф. Бродель излагает эту мысль в такой редакции: "Капитализм (прошлый и сегодняшний, разумеется, со стадиями более или менее сильной монополизации) не устраняет полностью свободную конкуренцию рыночной экономики, из которой он вышел (и которая его питает); он существует над нею и рядом с нею" .


Исследование Ф. Броделя дает основание для ряда умозаключений. В частности, исторический путь становления капитализма далек от легенды о свободной конкуренции свободных индивидов, из которой якобы вырастает капиталистическая экономика и политическая демократия западного типа. Изначально капитализм формировался как возрастающее экономическое и политическое давление ограниченных, но консолидированных групп, добившихся или добивавшихся доминирующего положения в третьем слое экономической жизни. При этом, как подчеркивает французский историк, успехи капитализма создавались не им самим, его несла волна поднимающейся материальной жизни и экономики обменов. Европейское общество приняло правила капитализма, но это не было следствием свободного и осознанного выбора. Это принятие капитализма оказалось результатом исторического процесса, в котором соединились как культурно-мировоззренческие процессы, так и социальное насилие, развязанное Реформацией и буржуазными революциями .


Нам важно, что демагогия об отделении экономики от государства, как впрочем и об отделении его от других сфер жизни общества, остается пропагандистским мифом. Капитализм ограничивает присутствие государства на предприятии, но делает политическую власть одним из важнейших и мощных средств экономической политики. В ходе становления капитализма сложилась политическая система западной демократии, которую О.Шпенглер по справедливости называл инструментом диктатуры денег, а также сложились механизмы воспроизводства наемной политической элиты, как впрочем и другие механизмы воспроизводства этого общества. Несомненно, что внутри него сформировалось теневое меньшинство , которое стоит на верхушке пирамиды, и которую не без основания называют "мировым правительством". Соответственно этому страны "золотого миллиарда" стали социальной базой укрепления глобального капитализма. Впрочем, своих наемников современный глобальный капитализм вербует по всему миру и во всех сферах деятельности, в том числе в столь важной интеллектуальной и пропагандистской сфере. В условиях расслоения общества для индивида всегда есть соблазн в той или иной форме примкнуть к господствующему меньшинству или хотя бы оказаться под его милостливой протекцией.


Последствия, к которым ведет нынешнее глобальное распространение господства капитализма, к тому же в его наиболее хищном и безжалостном заокеанском варианте, очевидны для всякого непредвзятого ума. В самом своем основании он содержит идею доминирования меньшинства, не ограничивающегося себя средствами поддержания своего господствующего положения. Неудивительно, что и сама европейская цивилизация (родина капитализма) оказалась в зависимости от своего заокеанского лидера, находящегося под контролем "глобалистов" и проводящегося навязываемую ими политику. Основанная ценность, на которую ориентирован капитализм (умножение капитала) не содержит в себе ни грана гуманистических оснований, источник которых в обществе лежит вне пределов торгашеской экономики капитализма. Тотальное навязывание этой ценности обществу не только выталкивает ценности возвышенные, которые проистекают из солидарной основы общества, но и требует разрушения способности жить по меркам высших нравственных мотиваций. Общества, особенно традиционные общества, в которых вторжение капитализма максимально ослабляет их исторические ценности, могут лишь деградировать при попытках "войти в мировую цивилизацию". В глобальном масштабе заокеанская глобализация ведет не просто к всемирной деспотии, но к тоталитаризму фашистского типа. Поэтому возникает вопрос, который должен быть решен в теоретической плоскости, прежде чем он будет воплощен практически: как должно быть устроено общество, альтернативное капитализму?


Ответ на этот вопрос начинается не с пустого места. Есть история человечества, в которой испытаны самые разнообразные варианты социальной организации и в которой никогда жизнь не сводилась к единственной социальной форме, каковую хочет навязать "капиталистический интернационал". Поскольку капитализм восторжествовал в конечном счете в индустриальном обществе, то наиболее актуален опыт организации альтернативного промышленного общества, каковым был СССР. Здесь можно указать, по меньшей мере, на две характерных особенности советской индустриализации. Одна из них, наиболее важная в рассматриваемом контексте, заключается в том, что организующей силой индустриализации в СССР была государственная власть. Сегодня сам глобализм указывает на своего принципиального противника в лице государства, защищающего национальные интересы. Государство представляет собой силу, которая может противостоять напору глобального капитализма, и всякая попытка укрепления России как исторического субъекта может быть осуществлена только сильной легитимной государственной властью.


Под легитимизацией власти в данном случае нельзя понимать "арифметическую победу" той или иной партии при подсчете голосов избирателей. Политическим лозунгом процесса индустриализации в СССР было строительство государства рабочих и крестьян. Такая постановка вопроса представляла собой апелляцию к традиционному для русского сознания поиску социальной справедливости и правды, стремлению "устроиться всем миром" и устроиться по справедливости. Этим обнаруживается вторая особенность советской индустриализации, отмеченная в постперестроечной публицистике, именно, этот социальный процесс опирался на традиционные ценности русской культуры. Поэтому историческая и социально-политическая легимитизация государственной власти в глазах всего общество может совершиться в случае, если эта власть сумеет выразить традиционные ценности и цели на современном политическом и идейно-теоретическом языке.


Глубокое понимание своего "культурно-исторического визави" является одним из условий успешного решения этой задачи, поскольку на этом пути можно акцентировать те установки сознания и поддерживающие их социальные структуры, которые должны стать основанием пути развития, альтернативном западному глобализму.



Примечания:


1 Здесь можно было бы поправить Ю.В. Андропова в том, что мы не знаем (не знали) не только общества, в котором живем, но не знали и общества, противоположного нашему. Марксистская теория не дает необходимых средств решения этих задач.

2 Вне сомнения, остается, на мой взгляд, одно: он не мог выйти из одного ограниченного истока. Свое слово сказала здесь экономика; свое слово - политика; свое слово - общество; свое слово сказали и культура, и цивилизация. А также и история, которая зачастую была последней инстанцией, определяющей соотношение сил. (Ф. Бродель. Игры обмена / Материальная цивилизация, экономика и капитализм ХУ - ХУШ вв. т.2. М.: Прогресс, 1988. - с.400).

3 Ф.Бродель. Указ. соч., С.406.

4 "Однозначно, "идеалистическое" объяснение, делающее из капитализма воплощение определенного типа мышления, всего лишь увертка, которой воспользовались за неимением лучшего Вернер Зомбарт и Макс Вебер, чтобы ускользнуть от мысли Маркса. По справедливости мы не обязаны следовать за ними". (Ф. Бродель, с.400).

5 "Государство и капитал - это две силы, ставшие более или менее близнецами". (Ф. Бродель, с.445).

6 "В самом деле, монополии крупных компаний имели двойную или тройную характеристику: они предполагали достигшую чрезмерного напряжения игру капитализма; они были немыслимы без привилегией, предоставленных государством; они захватывали целые зоны торговли на дальние расстояния" (Ф.Бродель, с.444).

7 Ф. Бродель, с.453.

8 Со времен Елизаветы именно высшее дворянство, пэры, охотнее всего вкладывали капиталы в торговлю на дальние расстояния. - Там же, с.498.

9 Ф. Бродель, с.604-605.

10 Как отмечает Ф.Бродель, возникавшие крупные компании изначально стремились к монопольному владению соответствующим сектором торговли и к закреплению монополии получением привилегий: "И в самом деле, участь компаний прямо зависела от монополизированного ими торгового пространства" (с.448). Такие привилегии могли вызывать недовольство других участников рынка: "Еще до 1700 г. купеческий мир непрестанно поносил монополии. Жалобы, ярость, надежды, компромиссы уже имели место. Но если не слишком насиловать источники, то представляется, что монополия такой-то и такой-то компании, терпимая в ХУП в. без особых воплей, стала ощущаться как непереносимая и скандальная в следующем столетии" (Ф. Бродель, с.455.). И далее: "А после революции (в Англии - авт.) 1688 г., которая была революцией купцов, общественное мнение было настолько возмущено, что привилегия Ост-Индской компании была временно отменена и объявлена свобода торговли с Индией. Но все придет в порядок в 1698 г. или, вернее, в 1708 г., когда "исключительное" станет правилом" (там же, с.456).

11 "Таким образом, капитализм надлежит соотносить с одной стороны, с разными секторами экономики, а с другой - с торговой иерархией, в которой он располагается на вершине. Вот это-то и возвращает нас к той структуре, которую настоящий труд предполагал с первых своих страниц; у основания "материальная жизнь" - многообразная, самодостаточная, рутинная; над нею лучше выражена экономическая жизнь, которая в наших объяснениях имела тенденцию сливаться с конкурентной рыночной экономикой; наконец, на последнем этаже - капиталистическая деятельность". Там же, с.456.

12 Ф. Бродель, с.587.

13 "В самом деле, требовалось еще, чтобы общество содействовало развитию капитализма, чтобы оно задолго дало зеленый свет, ни на минуту, впрочем, не представляя себе, в какой процесс оно втягивается или каким процессам оно открывает дорогу на столетия вперед".- Там же, с.609.

14 Характерно замечание Ф. Броделя об эпохе становления капитализма: "В Лиссабоне, который я выбрал в качестве примера, предпочтя его десятку других городов, никто не видел, чтобы капитализм негоциантов, деловых людей, сильных сира сего суетился, чтобы он обнаруживал свое существование. Дело в том, что для него главное происходило в Макао, у этой открытой потайной двери в Китай, в Гоа в Индии, в Лондоне, который диктовал свои распоряжения и требования, в далекой России: Капитализм всегда был обут в семимильные сапоги, или, если предпочитаете, у него были нескончаемой длины ноги Микромегаса". - Ф. Бродель, с.563.




Чешев В.В.